Если Христос - это Бог, то о чем Он молился в Гефсиманском саду? Чего Ему было бояться?
Христос - это Бог, но Он же и Человек. Две природы - божественная и человеческая - соединились в Одном Лице, неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно.
Сегодня мы узнаем об этом из книг и брошюр, из огласительных бесед и уроков в воскресных школах - а между тем Церковь смогла прийти к столь ясному выводу лишь через четыре века после Воскресения Спасителя, на Четвертом Вселенском соборе. Значит, вопрос был далеко не простым... И только в конце VII века, более двухсот лет спустя, после долгих, мучительных разногласий, Шестой Вселенский собор определил две воли в Иисусе Христе - Божественную и человеческую.
Трудно принять это рассудком, но тот же рассудок диктует нам, что нет другого объяснения Его земному пути и крестному подвигу. Гефсиманская молитва и была тем полюсом, на котором сошлись две воли Спасителя. Человеческая Его природа - по существу, такая же как наша с вами, только свободная от греха - отвращается от страданий и смерти, но человеческая Его воля вполне подчинилась воле Божественной. И страдания, которые Он претерпел на Кресте, были ничуть не менее (а на самом деле - гораздо более!) реальными и острыми, чем для нас, окажись мы на Его месте. Но в отличие от нас, осознавая весь ужас и всю скорбь предстоящего - ведь своими грехами мы продолжаем распинать Его даже до сего дня! - Он совершил Свой подвиг в смирении, и молился на кресте за Своих мучителей.
И все для того, чтобы дать нам дар любви, дар вечной жизни. Нам остается принять его - или отвергнуть...