Я долго думал над твоим вопросом: если, как я доказал тебе в прошлом письме, каждое существо по самой своей природе соперничает со всеми прочими, и поэтому идея Противника о любви не имеет никакого смысла, откуда же тогда мои многократные напоминания, что Он в самом деле любит двуногих тварей и в самом деле желает им свободы и вечной жизни? – Надеюсь, мой юный друг, ты никому не показывал моих писем?

Впрочем, это совершенно неважно. Никто не примет всерьез случайного впечатления, что я уклонился в ересь. Кстати, тебе самому тоже должно быть ясно, что мои несколько вольные замечания о Зловедующем в Учебном Центре всего только невинная шутка: я его глубоко уважаю. И, конечно же, не беспокойся о том, что я откажусь защищать тебя перед начальством. Можешь мне доверять, я всегда на страже твоего благополучия. Но нашу переписку держи вдали от чужого глаза.

Сказав, что Противник в самом деле любит двуногих, я просто обмолвился по небрежности. Разумеется, это невозможно. Он одно, они другое. Своя рубаха ближе к телу, сытый голодного не разумеет, кто о чём, а каждый о своём. Все эти разговоры о любви – безусловно, всего лишь прикрытие: у Него наверняка есть настоящая причина, зачем Он их создал и почему Он о них так заботится. А раскрыть эту причину нам никак не удается: вот и заходит речь о какой-то немыслимой любви.

Что Он задумал о людях? – Неразрешимая проблема[1]. Не вижу оснований скрывать от тебя, что именно она лежала в основе конфликта между нашим Низменным Отцом и Противником.  Когда еще только замышлялось творение человека[2], Противник Сам заявил, что предвидит известное событие с Крестом. Наш Отец, естественно, запросил у Него разъяснений, – а Тот ничего не ответил, кроме неуклюжих оправданий про самоотверженную любовь. С тех пор Он и говорит о ней повсюду.

Разумеется, наш Отец ему не поверил. Он настоятельно просил Противника играть в открытую и сам признался, что горит нетерпением узнать эту тайну, – а Противник сказал только: «От всего сердца желаю тебе узнать!» В тот самый момент их беседы, как я думаю, Наш Отец был до такой степени оскорблен беспричинным недоверием, что внезапно ринулся прочь, как можно дальше от Его Лица. Отсюда и пошла басня, что его якобы силой сбросили с Неба[3].  С тех пор мы увидели, почему наш Угнетатель так тщательно бережет Свою тайну: на ней держится всё Его Царство. Нередко сами Его сторонники признавались, что сумей мы понять, что такое любовь, мы снова взойдем на Небо, и войне конец[4].

Итак, перед нами задача огромной важности. Мы знаем, что Он не может любить: никто не может, это нонсенс. Но как разгадать Его план!... Перепробовали множество гипотез, но безрезультатно. Нельзя, однако, терять надежды: всё более сложные теории, всё более обширные наблюдения, всё более щедрые награды за успех, всё более жестокие наказания за неудачу, – без устали усиливая все эти меры вплоть до самого конца света, мы безусловно достигнем цели.

Ты жалуешься, что в прошлом письме я не объяснил, нужна ли нам влюбленность. Но предоставь лучше такие вопросы людям! Пускай спорят про влюбленность, или про патриотизм, или про безбрачие, или про свечи, или про трезвость, или про образование, или про что угодно, – «хорошо» это или «плохо». Разве ты не видишь, что ответа нет? Всё это само по себе неважно, а важно одно: куда направлена воля данного конкретного клиента, в данных конкретных обстоятельствах, в данный конкретный момент, – в сторону Противника или в нашу сторону[5].  Так пусть же твой клиент рассуждает, «хорошо» или «плохо» ему влюбляться.

Если в нем бурлит самоуверенность, а голос плоти приглушен, – что он принимает за «телесную чистоту», – если свысока смотрит на общепринятые обычаи, то, конечно, ему не надо влюбляться. Пускай набирается фальшивого, самодовольного аскетизма, а затем, когда ты полностью оторвешь его личность от полового чувства, бей его этим же оружием в самой зверской и циничной форме.

Если же, напротив, он чувствителен и впечатлителен, то скармливай ему посредственную поэзию и третьесортные романы прошлого века, пока не проникнется убеждением, что «любовь» (то есть влюбленность) во-первых, непреодолима, а во-вторых, по существу почетна и похвальна. Сам понимаешь, это убеждение не ведет к случайным половым связям; но оно незаменимо для длительных, «благородных», романтических, трагических супружеских измен, что в случае успеха кончается пулей в лоб или виселицей[6].

В иных случаях с помощью таких рассуждений клиента можно направить к полезному браку. Ведь брак, хоть и придуман Противником, может и нам быть впрок: надо только найти для клиента подходящую жену, которая не даст ему жить по-христиански[7].  Наверняка есть где-то поблизости такие девушки; в ближайшем письме пришли мне о них отчет.

А покамест пойми, что сама по себе влюбленность не служит ни нам, ни Противнику: но каждая сторона стремится обратить это состояние в свою пользу[8]. С точки зрения духовной жизни это всего лишь сырье – как и почти всё прочее, о чем люди так переживают: здоровье и болезни, старость и юность, война и мир.

С наилучшими чувствами, – твой дядя