Письмо №5
Любезный племянник,
твое письмо обмануло мои ожидания: вместо подробного отчета о проделанной работе я получил нечто бессвязное. Ты пишешь, что «обезумел от радости», потому что людишки в Европе начали у себя очередную войну, и я хорошо понимаю, что именно с тобой произошло. Ты не обезумел, ты всего лишь опьянел.
Читая между строк твой возбужденный рассказ про бессонную ночь клиента, я с полной ясностью вижу твое собственное состояние. В первый раз за всё время службы ты испытал вкус пьянящего напитка – тоски и смятения в душе человека – который служит наградой за все наши труды, и он ударил тебе в голову. Я тебя не виню: молодо – зелено.
И что же клиент? Отозвались в нем грядущие кошмары, которые ты ему показал? Постарался внушить ему безутешные воспоминания о безоблачных прошлых годах?[1] Был у него такой приятный трепет внизу живота, не правда ли? – Уж ты, конечно, потрудился на славу... Ну-ну, всё это в порядке вещей.
Помни же, однако, что долг превыше всех увеселений. И если нынешние твои забавы приведут к потере добычи, ты будешь навсегда лишен той чаши, первым глотком из которой ты сейчас наслаждаешься. Если же, здесь и теперь, путем упорной и хладнокровной работы ты овладеешь его душою, он будет навеки твоим, живой сосуд, до краев полный изумления, отчаяния и ужаса, сосуд, из которого ты будешь вечно пить в свое удовольствие.
Так что не отвлекайся на минутное возбуждение и не забывай своих обязанностей: устранить у клиента веру и защитить его от добра. В следующем письме непременно сообщи мне в деталях, что он думает о войне, и мы сообразим, что лучше: сделать ли его ура-патриотом, или же горячим пацифистом. Возможностей немало. – Заодно добавлю несколько слов о войне, чтобы ты не слишком на нее надеялся.
Конечно, война нам нравится. Страх и страдание людских масс – заслуженное утешение для наших бессчетных неустанных тружеников. Но что с неё проку, всерьёз, если она не помогает приводить души к нашему Низменному Отцу?
Глядеть на временные бедствия людей, которые в итоге от нас ускользают, – всё равно что попробовать превосходное угощение, а затем лишиться места за обеденным столом: лучше уж было бы не пробовать. Противник варварски жесток: из-за блокады, которую Он установил на нынешнем этапе великого противостояния, мы терпим нужду, – а Он вдобавок показывает нам недолгие страдания Своих верных воинов, чтобы еще больнее мучить и терзать нас, дразнить наш ненасытимый голод.
Поэтому давай подумаем, как извлечь выгоду из европейской войны, а не как получить от нее удовольствие. Ведь многое в ней, по существу, никак не в нашу пользу[2]. Мы ждем массы зверств и пороков; однако же, без должного внимания с нашей стороны, посреди этой скорби тысячи уйдут прямо к Противнику, а десятки тысяч, пускай не столь решительных, обратятся от собственной персоны к иным, более важным для них жизненным целям[3].
Известно, что многие из этих целей Противнику чужды, – но тут видна Его явная несправедливость. Сплошь и рядом Он принимает к Себе тех, кто жертвует собой ради дела, которое Он не одобряет[4]. Почему? – под совершенно диким, лукавым предлогом: якобы выше головы не прыгнешь, и каждый человек действует в меру своих знаний и способностей.
Поразмысли также, как скверно умирают во время войны. Смерть приходит там, где её ждут, и куда идут с готовностью её встретить, – не говоря уж о воинах Противника[5]. Насколько лучше было бы, если бы все они до единого умирали в роскошных больницах и пансионатах, среди лживых врачей, лживых сестёр, лживых друзей и знакомых, всех тех, кто по нашей указке обещают умирающим выздоровление, оправдывают любые капризы, и даже – если наши сотрудники знают свое дело – не допускают и мысли пригласить священника, лишь бы больной не догадался о своем состоянии.
И насколько бедственна для нас непрестанная память о смерти, которую несет война! Наше превосходное оружие – беззаботная привязанность к земному [6] – теряет убойную силу. Даже такое ничтожество, как человек, не поверит во время войны, что будет вечно жить на земле[7].
Некоторые из наших деятелей думают, что войны – лучшее время для разрушения веры; но, судя по всему, такую возможность сильно преувеличили. Противник безоговорочно указал всем Своим сторонникам, что страдания неотделимы от так называемого Искупления, – так что веру, которая разрушается чем-то вроде войны или эпидемии, не стоит и трудиться разрушать. Я говорю о долгих скорбях, которые принесет с собою нынешняя война. Разумеется, в конкретный момент ужаса, утраты или физической боли, когда клиент внезапно теряет рассудок, можно попытаться его взять[8]. Однако даже тогда, как показывает опыт, ему почти всегда удается удержать оборону, стоит лишь выйти на связь с командным пунктом Противника.
С наилучшими чувствами, – твой дядя
[1] «Не бойся ничего, что тебе предстоит претерпеть… Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни» – Откр.2:10.
[2] «Во время войны все прекрасное и благородное выступает вперед, а все дурное и уродливое срывает с себя маску» – Франсуа Рабле. Путешествие Пантагрюэля.
[3] «Свет пройди, – нигде не сыщешь,
Не случалось видеть мне
Дружбы той святей и чище,
Что бывает на войне». – А.Т. Твардовский. Василий Теркин.
[4] Очевидный пример – воины-христиане на службе у безбожных, несправедливых правителей.
[5] «Нельзя жить истинной и достойной жизнью, не готовясь к смерти, т. е. не имея постоянно мысли о смерти, о вечности» – свящ. Александр Ельчанинов. Записи.
[6] «Необходимо прежде всего знать, кто наш главный враг: это, конечно, дьявол. Его цель – сбить нас с пути; его самое верное средство на сегодняшний день – дух приземленности. Именно этим оружием подточено и ослаблено американское Православие… Дух приземленности – в самом воздухе, которым мы дышим». – иеромонах Серафим (Роуз). Православие в Америке: прошлое и настоящее.
[7] «Многое стало бы на свое место, если бы мы почаще представляли себе… полную возможность смерти хоть сегодня». – свящ. Александр Ельчанинов. Записи.
[8] «Всю жизнь дьявол играет с тобой в шахматы, чтобы в минуту смерти поставить тебе мат». – Фра Джироламо Савонарола.
| В начало страницы | На заглавную страницу |